Да, скифы мы
ока я мчалась иноходью по обочине загазованной Рагницштрассе из Хофера (он же Альди) с сумкой дисконтных продуктов, по цене, между прочим, в последнее время ничем не уступающих провизии из других супермаркетов, своим посещением отдав дань гениальности первоначальной идеи основателей этой немецкой торговой сети – выжать максимальную прибыль из патологической страсти потребителя к скидкам, позади меня держался мужчина, громко говоривший по телефону на незнакомом языке.
Как интроверта с повышенным фоном базальной тревоги, в ситуациях подобных этой меня смущает несовершенство моих органов восприятия, а именно отсутствие у меня панорамного зрения. Наверно, пока предки человека оставались частью природы, такой дефект был мало заметен, так как он компенсировался исключительно тонким слухом. В условиях большого города, мы почти оглохли от шума машин. К тому же преобладающая экзистенциальная поза у экрана делает закрепление наших шейных позвонков еще более жестким, лишая нас и без того ограниченной возможности вращать головой и видеть происходящее сзади.
животном мире бинокулярным зрением, подобным человеческому, обладают хищники, а панорамным – травоядные. Лошадь следит одним глазом, что происходит у нее сбоку и сзади. Глаза же человека хороши для выслеживания жертвы, но не помогут при молниеносной атаке с тыла. Возможно, такое устройство зрения свидетельствует, что у первобытного сапиенса, по сравнению с травоядными, было гораздо меньше врагов, и будучи более охотником, чем жертвой, он уцелел. Однако самый главный противник человека, превосходящий по коварству и свирепости тигра, взбесившегося быка и крокодила – это он сам. А для порабощения себе подобных члену социума не нужно глаз на затылке, так как исторически борьба за господство очень быстро переходит из сферы материальной в ментальную.
о опыту пребывания в многонациональной столице Австрии, где даже у многих коренных венчан не по-австрийски звучащие фамилии, я знаю, что если кто-то на улице говорит на слишком уж непривычном языке, то это скорее всего турист из Венгрии.
В советское время эпитет “венгерский” присуждался королеве чардаша, тонкой резинке для стрельбы бумажными шариками и банкам с лечо и зеленым горошком. Сегодня в любом австрийском ресторане вам подадут венгерский гуляш, а также расскажут, как вставили в Венгрии задешево новые зубы. Про жителей той части Австрии, которая после войны еще оставалась в составе Венгрии, – ходят анекдоты, похожие на шутки русских о чукчах. Венгерский язык принадлежит к той же группе, что и язык российских ханты и манси, обладая причудливым своеобразием.
Тот, кто подобно мне, вырос в Средней Азии, и учился в советской школе, может интуитивно судить о национальной принадлежности большинства прохожих на улицах Мюнхена и Вены, приняв во внимание, что все языки мира группируются в кластеры, имеющие общие корни.
встрийцы Граца отличаются от приезжих мелкобуржуазной степенностью и своим штюрийским наречием, эквивалентным малороссийскому говору с “гаком”.
Для киргиза, казаха и узбека в многонациональной европейской среде сразу выделяются из массы других по слуху тюркские языки, а также арабский. Это говорящие с придыханием египетские торговцы розами, владельцы турецких овощных палаток и замученные деторождениями мусульманки в головных платках и бурках.
Трудно спутать с чем-либо китайский. Если представить каждый язык одним символическим словом или фразой, передающими наиболее характерное его созвучие, то для японского это будет “харакири”, а для китайского “женьминь-жибао”, “хуанхэ” и ” женшень”.
Для киргизского языка описательным словом у меня является “джылдыз”, а для русского -фраза “птичку жалко” и слова “дача” (канатчикова),”прищучить” и “свиблово”.
китайцев больше типового разнообразия в лицах, чем у японцев, отличающихся точеной законченностью черт. Не смотря на наличие общих расовых признаков, у китайцев, как и у всех больших народов, много физиономических вариаций как результата смешения генетического материала с обширных географических территорий.
В Европе доминируют славянские и германские языки. Австрийцы и немцы часто демонстрируют, как мне кажется, известное пренебрежение к русскому, как источнику информации, потому что под боком полно других людей, говорящих на языках, родственных русскому. Если смотреть на этническое противостояние между русскими и украинцами с точки зрения многообразия народов, населяющих Европу и имеющих общие славянские корни, то станет ясно искусственное происхождение этого братоубийственного конфликта, раздутого власть имущими.
Те из россиян, кто успел захватить остатки бесплатного советского поголовного образования, могут вполне наслаждаться отринутостью границ, понимая отдаленно и чеха, и словенца, и хорвата, не говоря уже о немце и англичанине, или итальянце, если они изучали эти языки в школе.
ыганки в длинных платьях, сующие прохожим фото своих якобы голодающих детей, часто говорят по-румынски. Чернокожие торговцы журналами общаются друг с другом на причудливо искаженном английском – нигерийском пиджин. Выходцев из арабских стран и африканских государств, Турции, Индии, Японии, Китая, Вьетнама, Таиланда и Ирана легко распознать не только по речи, но и по внешним признакам, а также манере держать себя. У монголов, так же как у бурят и калмыков, более выражена монголоидная амимия.
Не нужно обладать особой чуткостью, чтобы заметить отличие между выходцами из бывшего Союза и людьми других культур и регионов. Советские азиаты выглядят более европеизировано и более аморфно – как персонажи с подавленным национальным самосознанием, привыкшие идти на компромисс с чувством национального достоинства, в отличие от японцев, китайцев и жителей Юго-Восточной Азии, что является результатом многовековой русификации населения советских территорий.
едавно мы общались по скайпу с моим 27-летним племянником Сашей, родившимся и выросшим в Саратове. Он высказал озабоченность по поводу холодности в отношениях с родителями его девушки, которые скептически относятся к увлечению дочери “простым программистом” с примесью азиатской крови. Саша настолько же азиат, насколько Пушкин был африканцем, хотя гораздо большая выраженность нерусских черт у поэта не помешала последнему стать светилом русской поэзии.
Можно было бы не поверить в живучесть расовых предрассудков в век широкой доступности знания и глобализации, если бы не существовало множества свидетельств того, что “нерусские”, проживающие на территории России – подвергаются гласной и негласной дискриминации по национальному признаку, а дети от смешанных браков русских с азиатами стесняются физиономических свидетельств своего “второсортного” происхождения.
Я уже писала не однажды, что при приеме на работу секретарей и менеджеров мелкие работодатели московского региона выдвигают нередко такое требование к претендентам на должность, как наличие “европейской внешности”.
родемонстрировать подобную недоразвитость демократического самосознания не способен ни немец, ни австриец, чутко реагирующих на изменения общественного мнения по вопросам расизма и национализма в Европе. Отсев инородцев в Австрии при приеме на работу происходит, однако другим, более простым и хитроумным путем – на основе оценки владения немецким языком. Через подобное сито просачиваются только сами австрийцы, получившие хотя бы среднее образование, а также хорошо образованные эмигранты второго поколения.
Поскольку европейская социально-экономическая система представляет собой очень сложный многоступенчатый механизм, к эмигрантам заранее относятся как к балласту, вне зависимости от наличия или отсутствия у них европейской внешности.
Хорошее владение языком необходимо для продуктивной деятельности в любой сфере занятости. Но немецкий язык турка, боснийца или украинки не настолько убог, насколько австрийские работодатели, подпитывающие своими налогами бюрократическую государственную систему, желают его таковым видеть. Владение ущербным немецким языком идентифицируется в австрийском обществе с общим недостатком умственного развития.
лабое владение языком выступает как предлог для отторжения всего, отклоняющегося от стандартов правильного и разумного с австрийской точки зрения. Представители социальной верхушки не потерпят, чтобы в высшие сферы местной экономики и культуры просочился чужеродный инакомыслящий элемент в виде пришлых людей, особенно переместившихся из стран бывшего соцлагеря.
Почему знание немецкого является мерилом успешности и признаком готовности эмигранта быть востребованным в обществе? Потому что много лет изучая язык народа, приезжий перенимает способ мышления этого народа. Желая продвинуться в европейском обществе, он онемечивается, выражая демонстративное предпочтение образу жизни, быту, культуре и менталитету австрийцев.
Приезжих охотно пристраивают здесь на должности по уборке, чистке и уходу за престарелыми из того же желания не дать дестабилизирующему инакомыслящему элементу проникнуть в сердце социальной системы, из тайного намерения закабалить людей новых и непредсказуемо опасных, ни под каким видом не подпуская их к кормушке и кормилу европейского общества.
то касается европейской внешности, о которой так пекутся российские работодатели, то она относится к разряду чисто формальных признаков, воплощающих идею престижности рабочего места в полуазиатской стране. Как раз представители монголоидной расы являются исконными жителями многих регионов России от Поволжья до Аляски, от северного полярного круга и до Китая.
Как пояснил Саша, все усиливающаяся непереносимость азиатов в некоторых областях России связана с наплывом приезжих из среднеазиатских республик, якобы отнимающих у коренных жителей рабочие места.
Подобную же мотивировку демаршей против мигрантов выдвигают представители австрийской националистической партии во главе с зубным техником Хайнцем Штрахе. Поборникам чистоты славянской расы в Саратове или Мытищах не приходит в голову, что их позиция имеет много общего с гитлеризмом, заклейменным в их сознании как монструозный феномен немецкого происхождения.
Мильоны – вас. Нас – тьмы, и тьмы, и тьмы.
Попробуйте, сразитесь с нами!
Да, скифы – мы! Да, азиаты – мы,
С раскосыми и жадными очами!
Да, так любить, как любит наша кровь,
Никто из вас давно не любит!
Забыли вы, что в мире есть любовь,
Которая и жжет, и губит!
Александр Блок, 1918
