Обнимательная машина
В сети встретишь немало видео авторов, страдающих синдромом Аспергера и, по их собственному мнению, имеющих в результате этого высокоразвитый интеллект. Исследователь Ганс Аспергер – одаренный и одинокий венский педиатр – был родоначальником исследования поведения высокофункциональных аутистов, которых он называл «психопатами» (1938).
В современных австрийских медиа опубликовано множество популяризаций на темы аутизма, призывающих читателя отказаться от традиционных представлений о психической неполноценности «особых» людей. Славословие в адрес этой категории граждан приобретает такой размах, что каждый «аспи» автоматически становится гонимым интеллектуалом в общественном мнении.
Однако само понятие интеллекта не может не включать в себя социального элемента, поскольку каждый аспект сознания отдельного индивида есть в той или иной мере результат коллективного творчества социальной группы или всего человечества. При аутистических расстройствах страдают же прежде всего те функции мозга, которые обеспечивают связь человека с себе подобными, когда уникальная механическая память или математические способности – теряют свою интеллектуальную ценность вне социального контекста.
Согласно статистике, детей-аутистов в мире рождается всё больше, что возможно связано с прогрессом технологий и виртуализацией процессов общения, или лучшими методами выявления отклонений в первые месяцы жизни младенца.
Малыш с этим расстройством развития производит впечатление гиперчувствительного, утонченного и как бы наполненного светом существа. Его отличает склонность к восстановлению порядка в соответствии с царящим в его младенческом сознании уникальным образцом. Ему также свойственны фиксированные формы действия, вызывающие угнетение вестибулярной системы и торможение ЦНС.
Наряду с моторными стереотипиями, например, характерными изящными движениями пальцев, как бы перебирающих ткань, а также различными видами самостимуляции – раскачиваниями, кружениями, вокализацией – где ведущим импульсом является воспроизведение моторно-поведенческого шаблона с целью испытать чувство защищённости – у такого ребенка со временем выявляются признаки нарушения коммуникации, а, следовательно, происходит и задержка речи как средства общения, поскольку язык сам по себе – это орудие кооперации и обмена.
Взрослея, такой ребенок утрачивает значительную часть своей светоносной ауры, и превращается в неуклюжего взрослого, ущербность которого, не смотря на, возможно, феноменальные способности в какой-то узкой области, сразу бросается в глаза. (Среди аутистов одарённых индивидов так же мало, как и среди основной массы населения)
Учеными было установлено, что у таких детей в среднем объём мозга и окружность головы больше, чем в норме. Также известно, что у взрослых страдающих деменцией, шизофренией и аутизмом, принимающих медикаменты, объём мозга в среднем меньше, чем у здоровых людей. Впечатление ущербности при встрече со взрослыми аутистами возникает на основании оценки, производимой нашим подсознанием при встрече с окружающими по поводу формы их головы и её посадки, так как любое психическое отклонение имеет свои телесные и поведенческие проявления, транслируемые окружающим. Поскольку уровень интеллекта коррелирует с размером лобных долей мозга, преданная анафеме френология, или та её часть, которая судила о способностях человека по форме его черепа, и сегодня имеет смысл.
Среди страдающих аутизмом есть как злобно-агрессивные, так и добродушно-покладистые личности – вроде героев русских народных сказок, которым всегда везёт. Можно выдвинуть ряд аргументов в пользу диагноза «олигофрения» для Иванушки-дурачка, однако аутизм и слабоумие у взрослых бывает трудно разграничить.
Как и в случае с патологическим перфекционизмом при навязчивых неврозах (невозможность остановиться при раз запущенной активности, например, при чистке помещения) компульсивное поведение аутистов сходно с кататоническими нарушениями при шизофрении, в основе механизма которых лежит химический дисбаланс, регулирующий процессы торможения и возбуждения центральной нервной системы.
Двухлетний ребенок-аутист серьёзен, самодостаточен и как будто ни в ком не нуждается. Он стремится к однообразию, уединению, а любые попытки завязать с ним общение игнорирует, не откликаясь даже на призывы матери. В ситуациях, когда его вынуждают к взаимодействию, он не смотрит родителю в глаза и спешит уклониться от телесного и визуального контакта. Нежелание откликаться на обращение близких – часто является проявлением своеобразной агрессии или гнева со стороны такого ребёнка, свидетельствующих о недостатке его гибкости и неумению идти на компромисс, чтобы получить желаемое. Ригидность характера проявляется в упрямстве – иррациональной настойчивости – лежащей также в основе невроза навязчивых состояний.
Шизофрения, аутизм и обсессивные неврозы – имеют в своей природе немало общего, хотя в последние годы в психиатрии укрепилось мнение, что это нарушения совершенно различного порядка. Стоит только отметить, что швейцарский психиатр Блейлер, впервые давший определение шизофрении (1911), называл страдающих этим заболеванием аутистами.
В прошлом в советской психиатрии ребёнку с задержкой развития и проблемами речи ставили диагноз «умственная отсталость», а разработка понятий о расстройствах аутистического спектра и их диагностики были заимствованы позже медициной из зарубежной психиатрии. В 1997 году диагноз «задержка психического развития» был выведен из употребления как несостоятельный с международной точки зрения. Именно тогда представления об аутистических расстройствах и синдроме дефицита внимания стали обретать у нас почву под ногами. Известно, что лишь четверть всех страдающих аутизмом детей не демонстрируют той или иной степени слабоумия. Некоторыми исследователями олигофрен определяется как «индивид, неспособный к независимой социальной адаптации». Таким образом, неумение эффективно общаться с окружающими – при наличии любых других способностей, например, к счету или рисованию – всё же служит признаком слабоумия.
Камнем преткновения при большинстве психических расстройств является проблема произвольного внимания – неспособность направлять и удерживать внимание относительно продолжительное время, а в случае с аутизмом – это дефицит совместного внимания, необходимого для психологического взаимодействия.
Аутист поглощён разглядыванием неодушевлённых объектов окружающего мира и стремится их коллекционировать – а это свидетельствует о его склонности к матричному восприятию реальности. В его характере преобладает тенденция к упорядочению и контролю – которые вкупе с ритуалами способны в достаточной мере защитить компульсивного невротика и аутиста от непредсказуемости и хаоса, всегда таящих в себе угрозу. Свои игрушки он всегда расставляет всегда в одном и том же виде, располагая их в один ряд. Стремление к порядку и симметрии возможно отражает врожденные нейро-физиологические особенности компульсивных и аутистических личностей. Согласно исследованиям, мозг аутистов функционально более симметричен, чем мозг здоровых детей.
Не испытывая потребности в обществе себе подобных, аутистические дети и взрослые, однако способны на чувства глубокой привязанности к животным. Городских бездомных, употребляющих алкоголь и наркотики для снижения своей гиперчувствительности, и в большинстве случаев страдающих психотическими расстройствами (аутизм, дромомания, галлюцинации), часто сопровождают собаки.
Ярчайшим примером взаимопонимания между аутистами и животными является учёная с этим отклонением Темпл Грандин, изучавшая поведение коров и утверждавшая, что аутисты мыслят, как животные. Эта исследовательница изобрела «обнимательную машину» – устройство, стискивающую по бокам тело человека или коровы – и вследствие глубокого давления, действующего на них успокаивающим образом. Выходит, страдающему аутизмом легче пойти на издержки, чтобы воспользоваться услугами такой машины, чем просто заключить ближнего в свои объятия.
