Всё на продажу (Totalverkauf)
В недавнем прошлом было хорошим тоном на первой полосе ссылаться на классиков литературы и плохим – на продукцию кино. Публицистика, говорившая высоким слогом, занимала ту нишу, с высоты которой писателю позволялось взирать на новые виды искусств, как благородному патрицию на «мещан во дворянстве».
Победный марш цифровых технологий и полиграфический кризис привели к вытеснению литературы сетературой – публикацией литературных произведений в сети, одним из главных преимуществ которой являются доступность процесса массам и возможность ссылаться как на текстовые, так и визуально-звуковые источники. Сетератор может бесстрашно «замахнуться» на Льва Толстого, сопровождая свой текст музыкой и фото или отсылая читателя к роликам в YouTube. Это ещё и потому, что смычка словесных и визуально-образных способов передачи информации привели к значительному снижению качества текста, который приобрел сжатый вид и по количеству заимствований и манере изложения стал сильно походить на английский.
В языке старой литературы важен был не только смысл, но и мелодия каждой фразы, теперь же фраза стала напоминать иероглиф или символ пиктограммы.
Эта преамбула делает признание, что я постоянно просматриваю сотни документальных и любительских видео, менее болезненным для моего самосознания в виду книг маститых авторов на полке, с которых надо постоянно стирать пыль.
Не смотря на патриотические чувства и красную книжечку с двуглавым орлом в ящике стола – «дубликат бесценного груза», я вынуждена признать, что видео на других языках сильно разнообразят мой рацион, а отечественное документальное кино, за исключением двух-трёх накатанных тем (фильмы о детях-сиротах, о маньяках или НЛО), по моему мнению, своей вялостью демонстрирует отставание от среднеевропейских образцов.
Чтобы создать то или иное произведение не из соображений заработка и продвижения, а исключительно из стремления приблизиться к правде в любом её выражении, нужно иметь как минимум средства к существованию и наличие свободного времени. А чем ниже уровень экономического развития региона, тем большее количество людей озабочены нуждой и не находят применение своим творческим силам. Между прочим, существование рабства и крепостничества в истории человечества давало возможность тем, кто был полностью освобожден от бедности и борьбы за существование, создавать замечательные памятники литературы и искусства.
Согласно статистике, существует корреляция между средними показателями дохода по регионам и средними показателями умственного развития населения. Разнообразные трактовки такого соответствия могут завести тенденциозно настроенного автора в полынные заросли расовых теорий, где каждый готов тайком измерить объём собственного головного мозга при помощи сантиметровой ленты и циркуля.
Вопрос: «Почему ты такой бедный, если ты такой умный?» всегда казался мне примером неудачного заимствования, так как усомниться в достоинстве бедности мог только фанат золотого тельца, одержимый духом заокеанского предпринимательства, но отнюдь не тот, кому принцип уравниловки и вождизма совсем недавно казался незыблемым и кто всерьёз собирался сеять разумное, доброе, вечное почти что бесплатно. Однако наблюдая за своими знакомыми разных национальностей и уровней дохода, я замечаю, что всё, происходящее с ними, странным и неотвратимым образом похоже на них самих.
Типичная позиция россиянина, ищущего поддержки западных спонсоров, заключена в кредо: «Я бедный, но очень умный», вопреки статистике о соответствии между внутренним и внешним. Однако стремление природы к установлению равновесия между антуражем и набивкой хорошо иллюстрируют репортажи НТВ о тех счастливчиках, которые выиграв большую сумму в лотерею, почти никуда от своей бедности не ушли.
Наряду с размером дохода, уровень умственного развития коррелирует также со способностью правильно оценивать других. Чем ниже коэффициент интеллектуальности, тем сильнее человек заблуждается насчёт своей умственной состоятельности по сравнению со средними показателями.
Однако в теории региональных различий дохода и среднего уровня умственного развития кроется одно внушительное противоречие. Если средний немец может позволить иметь себе машину той марки, которую средний россиянин себе позволить не может, это не значит, что IQ последнего непременно ниже. Дело в том, что западный либерализм и демократия вкупе с развитием экономики и технологий привели к такому уровню защищенности граждан, что в неоновых джунглях западных городов может выжить и продвинуться даже личность с телесными и умственными недостатками, чего не скажешь о тридесятом государстве, «куда Макар телят не гонял». Следствия социальной защищенности сказывается на средних показателях умственного развития по региону.
В документальном фильме «A Walk to Beautiful” (Путь к красоте) британских документалистов рассказывается о судьбе молодых эфиопских женщин из сельских местностей, которых выдают замуж подростками и которые в результате родовых травм страдают, пардон, недержанием мочи, проходя курсы лечения в столичном госпитале. В своих собственных деревнях такие женщины подвергаются остракизму и вынуждены жить в изоляции, когда родственники и муж больной – прекращают с ней всякое общение. Выданная в 12 лет замуж насильно и пережившая родовую травму, закончившуюся гибелью младенца и повреждением внутренних органов, уже в 16-17 лет такая эфиопская женщина обречена.
Чем выше уровень благосостояния общества, тем выше в нём ценность человеческой жизни, и тем более защищены в нём немощные, женщины и дети.
Не далее, как вчера, бороздя просторы сети и уже не ожидая в этой жизни от поисковиков ничего хорошего, я наткнулась на примечательный фильм британских документалистов о похищениях малолетних детей в Китае. Из-за перенаселения, нехватки питания и жизненного пространства, в Поднебесной целый ряд лет велась политика ограничения рождаемости. Так как за появление второго ребенка или за рождение вне брака на родителей налагался внушительный штраф, младенцы, маленькие дети, а также юные девушки превратились здесь в предмет торговли, а также в объекты охоты и похищения. Если родители не могли заплатить штрафа, они порой решались продать своё чадо, пользуясь услугами посредников, так как незаконнорожденный ребенок не получал документов, не мог посещать детсад и школу.
Однако не за Великой стеной и не на африканском континенте, а в одной из бывших республик Союза, а именно в Киргизии также существовал древний обычай похищения невесты, который на стыках патриархального уклада и дикорастущего капитализма принимал иногда в сельских местностях формы беспредела и насилия. Не смотря на внешнее следование национальным традициям, насильственное похищение девственницы в наши дни свидетельствует о девальвации традиционных ценностей коммунального общежития в результате коммерциализации отношений. В центре этой проблемы лежит понятие калыма, или платы, за которую семья отдаёт свою дочь в аренду её будущему мужу.
Где-то на границе между Азией и Европой идея калыма как условия легализации интимных отношений загадочным образом преобразовывалась в идею приданого, не меняя сущности сделки между семьями жениха и невесты.
На фоне невозмутимости китайских матерей, спокойно отдающих своих здоровых и красивых младенцев в руки алчных торговцев людьми – российские матери, больные алкоголизмом, у которых опека отбирает детей, и которых неустанно бичуют малаховцы Первого канала, выглядят просто святыми.
Безнаказанность произвола по умыканию чиновниками детей из якобы неблагополучных семей наводит на мысль о единстве бюрократических рокировок и коммерческих интересов, когда органы власти, безупречные с точки зрения закона, являются одной из шестеренок в механизме торговли людьми.
Нынче всё покупается и продаётся – жизнь, внутренние органы, рожденные и ещё не рожденные дети, а также преданность, привязанность, творческий процесс и жизненная позиция.
Продолжение следует
