Характер


По ком поёт труба и плачет Кащенка

Поводом для написания этой заметки послужила одна из лекций курса по психиатрии преподавателя московской духовной академии психотерапевта Ольховского, а в частности его классификация психических расстройств от лёгких до тяжелых, представленная в виде оси х. Здесь слева, рядом с точкой психического благополучия располагаются неврозы, за ними следуют психопатии, или расстройства личности, а затем психозы. Таким образом, неврозы по трактовке Ольховского, – обсессивно-компульсивные расстройства и фобии – находятся ближе к состоянию здоровья, чем аномалии личности.
Как я уже упоминала в предыдущей заметке, любого вида «табели о рангах», существующие в науке, зависят исключительно от угла зрения и следования определённой традиции. Вышеупомянутая классификация считается общепринятой в русско-немецкой психиатрической школе.
Выдвигать свою собственную теорию хотя бы только на страницах блога – всё равно, что в век самоуправляемых электромобилей изобретать велосипед, но я осмелюсь сделать это, исходя из своего собственного практического опыта общения, потому что психиатрия является единственной наукой, где сумма фактических знаний и опыт предшественников, даже если это были великие умы вроде Фрейда или Ганнушкина, при постановке диагноза играют второстепенную роль.

С моей точки зрения, самое близкое к так называемому здоровому состоянию имеют не невротические расстройства, а психопатии. В современной российской психиатрии – это расстройства личности, характеризующиеся тотальностью, стабильностью и социальной дезадаптацией патологических черт поведения и характера.
Разница между неврозом и психопатией в том, что последняя, по сути, не является болезнью, а лишь присущей именно этому индивиду девиацией. В то время как невротические отклонения, подобно телесным недугам, приходят и уходят, – в результате психотравмы, неблагоприятных жизненных условий или органического поражения тканей, имея свои начало и конец.
Психопатии, или аномалии личности, напротив, это врожденные или сформированные в раннем детстве индивидуальные особенности, мало подверженные влиянию внешних обстоятельств, связанные с конституцией и генотипом. Как и в случае с талантом к музыке, живописи или математике, эти ярко выраженные качества, именуемые аномалиями из-за своих антиобщественных тенденций – являются чистой игрой природы.

С психопатиями смыкаются так называемые акцентуации характера, или слегка деформированные варианты психического благополучия – врождённые черты, делающие человека как бы трудным в общении, но чьё поведение не выходит за рамки социальных условностей.
По моему мнению, громадное большинство людей демонстрируют более или менее выраженные акцентуации характера, которые при неблагоприятных обстоятельствах латентно обостряются до уровня психопатий. Такой процесс углубления конфликта и дезадаптаций в структуре характера обычного человека, как правило, незаметен для окружающих, исключая, быть может, самых близких ему людей. Присутствие этих близких также не гарантирует наличие психологической близости.

В представлении широкой публики психопат – это криминальный элемент, склонный к немотивированным вспышкам ярости и антисоциальному поведению, садизму, патологической лживости, воровству или мотовству. Однако это лишь крайне редко встречающиеся проявления аномалий личности, как правило имеющих скрытое течение в условиях отсутствия серьёзных психических потрясений. Примечателен и факт, что многие серийные убийцы вели размеренное существование внешне благополучных людей, и были преданы закону годы спустя только в результате какой-нибудь допущенной ими при сокрытии улик роковой ошибки.

Вне сомнений, расхожая фраза: «Нет психически здоровых, а есть необследованные» – близка к истине. Функционирование зрелого человека в современном обществе – сложный процесс, сам по себе приводящий к искривлению поведения, болезненной деформации личностных особенностей.
Как упоминалось ранее, одной из трёх определяющих черт психопатий является низкая социальная адаптивность человека вследствие жёсткости психологического каркаса его индивидуальности. Однако «здоровых» от «больных» отличает не степень способности к трансформации, а уровень и мастерство мимикрии.
Психиатрия – та область, где легальное шарлатанство практикующего врача нередкое явление, поскольку постановка диагноза зависит здесь от осведомленности профессионала и его вкусовых предпочтений, а также не может быть подтверждён или оспорен научно.

Врач лечит своего пациента от болезни – от того, от чего можно избавиться при помощи лекарств. В психиатрии – это невроз – вполне излечимое недомогание вроде патологической чистоплотности или страха закрытых помещений, часто являющееся результатом тяжёлого стресса.
Любому человеку, только понаслышке знакомому с реалиями науки о душе в её фармакопейном виде, следует проделать эксперимент, явившись на приём к психиатру с одной из каких-либо своих незатейливых психологических проблем. Кто бы это ни был, он не выйдет из кабинета врачевателя без тайного клинического диагноза и без рецепта на вещество, меняющее химию его мозга. Нет нужды говорить, что антидепрессанты, нейролептики и транквилизаторы – это средство контроля над мироощущением и поведением многих как-будто независимых людей. Быть может, правда жизни состоит и в том, что нет ни одного члена социума, чьи установки с точки зрения условного стандарта здоровья не нуждались бы в коррекции.

В подавляющем большинстве случаев перед психиатром не невротик, а психопат – человек со стабильными девиациями характера и поведения, под влиянием неблагоприятных условий переросших в те или иные «странности». Поэтому таблетки «работают» только пока их принимаешь, приводя к зависимости и эффекту отмены, по своей тяжести превосходящим исходный психический дисбаланс.

Задача курса психотерапии – научить пациента справляться с социальными задачами, исходя из его врождённых черт, что под силу лишь одарённому и хорошо оплачиваемому специалисту. Поэтому самым доступным и быстрым средством помощи пациенту оказывается выдача ему рецепта.
Существует быть может столько же психопатий и акцентуаций характера, сколько психотипов и их классификаций. В соответствии с интровертивно-экстравертной типологией Карла Юнга – есть 12 базисных психологических типов личности.
Один из самых надежных способов определения группы аномалий – по особенностям внешнего облика и телосложения, соответствующих врожденным особенностям конституции. Например, тонкое и стройное тело с удлиненными конечностями и лицом – неизбежно указывают на доминанту шизоидного, меланхолического или интеллектуального элемента, а коренастая, плотная фигура с короткими конечностями – на эпилептоидную природу энергетического ядра личности, гневливый темперамент. Смесь этих двух акцентуаций будет у вспыльчивого, порывистого индивида с крепким сложением, плохо уживающегося в коллективе, сенситивного и наделенного хорошими умственными способностями, склонного к полулегальным формам антисоциального поведения, как например, хакерству или участию в тайных группировках.

Для эпилептоидно-истероидной акцентуации характерны обидчивость, ранимость, вспыльчивость, дисфория, эгоизм, сочетающиеся с педантизмом, аккуратностью, склонностью к накопительству, а также сентиментальностью, хвастливостью, демонстративностью, жаждой внимания и признания.
Если невротик видит своё навязчивое мытьё рук как нечто болезненное, чему он не может противостоять, то человек с расстройством личности или акцентуацией – то есть фактически здоровый – не осознаёт дефективной природы своих особенностей. С точки зрения идеи относительности психического здоровья и нездоровья и прозрачности их границ – интересны работы известного чилийского психотерапевта Клаудио Наранхо, разработавшего такую типологию, в основе которой лежит представление о доминанте того или иного дефекта, или «смертного греха», в основе любого психологического типа личности.

Galina Toktalieva

Author, photographer

You may also like...

Leave a Reply

Your email address will not be published. Required fields are marked *